назад
Отчет о научной работе сектора эстетики за 2022 год1. ТЕМА НИР: «ПРАКТИЧЕСКАЯ И ПРИКЛАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ»
ВВЕДЕНИЕ
Объект исследования – трансформация предмета эстетики в современных условиях; связь между эстетикой и этикой; соотношение символического и биологического в свете расширенного понимания экологии; соотношение эстетики и метафизики, эстетики и герменевтики; творчество теоретиков и практиков немецкого и французского романтизма и символизма; позднего И. Канта. Актуальность и новизна проделанной работы связаны, во-первых, с анализом неантропоморфного измерения коллективной чувственности; во-вторых, с выявлением тех философско-эстетических идей романтиков и символистов, которые оказали приоритетное влияние на эстетику и искусство XX–XXI веков; в-третьих, с введением в научный оборот ранее не изученных эстетических аспектов теории позднего Канта. Цели и задачи: разработка понятий общности, равенства, солидарности, аффекта на материале современной культуры; реконструкция эстетики романтизма и символизма на основе теоретических суждений и художественной практики ее наиболее репрезентативных представителей; анализ способов обоснования категории эстетического у Канта. Методология включает философско-эстетический анализ, искусствоведение, компаративистику, феноменологический и имманентистский подходы, междисциплинарный метод. Практическая применимость результатов исследования обусловлена возможностью их использования в научно-образовательных целях, при подготовке профессиональной экспертизы и формулировании принципов актуальной культурой политики. Важнейшие результаты исследований: дальнейшее прояснение оснований внелингвистической семиотики, ориентированной на фиксацию действия материальных сил и их роли в формировании чувственности (Петровская Е.В. Общность и ее пластические воплощения // Актуальные проблемы теории и истории искусства: Сб. науч. статей. Вып. 12 / Под ред. А.В. Захаровой, С.В. Мальцевой, Е.Ю. Станюкович-Денисовой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2022. С. 634–641; Aronson O. Shame as Sensus Communis // Studies in East European Thought. 07 October 2022. Vol. 74. No. 4. P. 595–599. DOI: 10.1007/s11212-022-09496-9); выявление и анализ магистральных тем и проблем в эстетике романтизма и символизма; анализ условий возможности эстетического у И. Канта (Бычков В.В. Studia humaniora, или Духовно-эстетический смысл искусства у зрелого Фридриха Шлегеля // Вопр. философии. 2022. № 9. С. 128–139; Маньковская Н.Б. Стоицизм одинокого волка. Романтическая эстетика Альфреда де Виньи и ее литературные абрисы. Статья первая // Худож. культура. 2022. № 1. С. 10–51; Маньковская Н.Б. Стоицизм одинокого волка. Романтическая эстетика Альфреда де Виньи и ее литературные абрисы. Статья вторая // Худож. культура. 2022. № 3. С. 10–37; Кормин Н.А. И. Кант: как возможно эстетическое? // Философия и культура. 2022. № 4. С. 60–112. [Электронный ресурс] URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=37815).
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ ОТЧЕТА О НИР 1.1. Эстетика общности в современных культурных процессах (Петровская Е.В., Аронсон О.В., Володина А.В., Маслова В.А., Крутова (Московская) А.С., Шаропова Н.Р., Спиваков М.В., Узарашвили Л.М.) Объект исследования – трансформация предметного поля эстетики под воздействием процессов, происходящих в высокотехнологических обществах; обнаружение необходимой связи между эстетикой и этикой; новые характеристики субъекта восприятия; анализ соотношения символического и биологического в свете расширенного понимания экологии и экологической проблематики. Актуальность исследования определяется вниманием к измерению чувственности, имеющему неантропоморфный характер. Такое толкование чувственного раздвигает привычные рамки, выводя на первый план представление о восприимчивости как о том, что относится к материальному миру во всей его полноте. В цели и задачи исследования входит разработка понятий общности, равенства, солидарности и аффекта на материале современной культуры. Методология исследования включает философско-эстетический анализ, искусствоведение, компаративистику, феноменологический и имманентистский подходы, психоаналитическую теорию, междисциплинарный метод. Практическая применимость проведенных исследований обусловлена их возможным использованием в образовательных программах самого широкого профиля, в подготовке профессиональной экспертизы, а также в формировании принципов актуальной культурой политики. Важнейшим результатом исследования является дальнейшее прояснение оснований внелингвистической – альтернативной – семиотики, ориентированной на фиксацию действия материальных сил и определение их роли в формировании коллективной чувственности. Продолжена разработка подходов к альтернативной семиотике сил, проливающей свет на новый чувственный опыт, характерный для современного мира. Анализируя работы самобытного советского скульптора Вадима Сидура, Е.В. Петровская предлагает концептуализировать представление о социальном знаке, или знаке-иероглифе. Контрапунктом к работам Сидура выступает трактат Г.Э. Лессинга «Лаокоон», где классическая скульптура интерпретируется как нечто идеализированное и подчиненное идее красоты. У Сидура, напротив, скульптура выражает не индивидуальный героизм, когда боль преодолевается во имя гармоничности пластического образа, а коллективные боль и страдание, не подлежащие снятию – гармонизации – в произведении искусства. Отталкиваясь от мысли С.М. Эйзенштейна, согласно которому иероглиф передает общезначимое с помощью наглядных элементов, можно утверждать, что в отсутствие привычного символического опосредования скульптура Сидура становится социальным знаком боли. Знак этот неотделим от самой социальной материи, в движении которой он напрямую соучаствует. Такие знаки, бросающие вызов лингвистическим моделям, в данном случае выявляют негероическую общность тех, кто разделил страдание, а это специфический для ХХ века массовый травматический опыт. Знаки-иероглифы разительно контрастируют с принципами автономии и индивидуальности, типичными для классических версий философии искусства (Петровская Е.В. Общность и ее пластические воплощения // Актуальные проблемы теории и истории искусства: Сб. науч. статей. Вып. 12 / Под ред. А.В. Захаровой, С.В. Мальцевой, Е.Ю. Станюкович-Денисовой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2022. С. 634–641). Коммуникативные аспекты образа имеют давнюю историю. Только если раньше это было связано с представлением о божественном прообразе и о подражании ему, то есть о преображении плоти и взгляда верующего под воздействием иконописных образов, то сегодня образ принадлежит целиком и полностью посюстороннему миру: его «экология» подразумевает материальное измерение множественных связей, имеющих принципиально горизонтальный характер и свободных от всяких иерархий (Петровская Е.В. Доверяя образу [Послесл.] // Мондзен М.-Ж. Образ, икона, экономия. Византийские истоки современного воображаемого / Пер. с фр. М. Гринберга под ред. А. Шестакова. М.: V–A–C Press, 2022. С. 314–322). Дальнейшее развитие получила тема эстетики общности и равенства. Связывая одно и другое с временем революции и возникновением глобального мирового сообщества, О.В. Аронсон предлагает рассматривать стыд не как индивидуальный моральный опыт, а как общее чувство. Это возвращает читателя к размышлениям Ясперса о коллективной вине. Кантовская интерпретация sensus communis, лежащая в основе понимания коллективного характера стыда, позволяет обратить внимание на то, что современная демократия (в отличие от ориентированного на войну фашизма) утратила свой главный мобилизующий ресурс – революцию, воплощающую энергию сообщества и устанавливающую равенство (Aronson O. Shame as Sensus Communis // Studies in East European Thought. 07 October 2022. Vol. 74. No. 4. P. 595–599. DOI: 10.1007/s11212-022-09496-9). Категории общности и равенства являются важными для понимания логики кинематографического образа. Так, предпринята попытка проследить, как в кинематографе формируется особый тип знаков, игнорирующих семантическую составляющую изобразительного ряда и выступающих как избыточные и чужеродные в отношении сложившихся жанров и стилистических кодов. Эти знаки описываются как эксцентрические, отклоняющиеся от нормативного восприятия. История возникновения эксцентризма (от XIX века до кинематографических экспериментов 1920-х годов) позволяет утверждать, что благодаря кино и художественным практикам авангарда эксцентризм оказывается важным фактором легализации отклонений от нормы в мире масс-медиа, а также открывает возможность понимания безумия как социального феномена. На примере фильмов братьев Маркс показано, как кинематографическая эксцентрика становится способом сопротивления любым практикам нормализации. Подобный аффективный анархизм обладает собственной семиотикой, ориентированной на солидарность и равенство, не являясь простым отрицанием законодательного разума (Аронсон О.В. Оптическое эксцентрическое. Кино и семиотика безумия // Кинема. 2022. № 3 (1). С. 8–19). Темы отклонения от нормативности в эстетической и социальной сферах затронуты в новом прочтении фильма Пазолини «Сало, или 120 дней Содома». Фильм рассматривается не просто как экранизация произведения маркиза де Сада; это возможный ответ на проблемы современного общества, реанимирующего фашизм, но уже не как политическую идеологию, а как «естественную» форму чувственности современного человека. Опираясь на свою оригинальную «семиологию реальности», выражением которой является кинематограф, Пазолини воплощает в фильме неполитическую логику фашизма как логику перверсии, скрытую за фасадом политической идеологии. Показано, что для Пазолини и насилие и культура – механизмы анализа эфемерной субстанции власти, неизбежно порождающей те или иные формы фашизма и перверсии, а де Сад – первооткрыватель основных чувственных (пластических) синтагм власти, воплощенных в фигуре либертена. Садический либертинаж, совмещающий в себе идею свободы и практику пыток, оказывается в самой сердцевине современной политики, а именно ее действующим бессознательным (Аронсон О.В. Политика и перверсия (де Сад Пьера Паоло Пазолини сегодня) // Filozofija i društvo / Philosophy and Society. 2022. Vol. 33. No. 4. P. 860–876). Продолжена разработка комплексного теоретического подхода к проблеме среды и внутрисредовых процессов, позволяющего исследовать различные типы взаимодействия и взаимообусловленности живого существа и среды, в которой оно обитает. А.В. Володина фокусируется на исследовании культурных практик как актов сонастройки со средой и ее осваивания и обживания. В этих целях концептуализируется понятие «вернакулярное» (vernacular) не в качестве отдельной области или направления в культуре и искусстве, а как режим функционирования миноритарных пространственных арт-практик. Раскрыт теоретический потенциал этого понятия и показано, что внимание к вернакулярной составляющей практик позволяет выявить, каким образом универсальный, казалось бы, язык массовой и мейнстримной культуры преломляется в локальном повседневном опыте. Такой исследовательский подход также открывает дополнительные возможности для обсуждения кураторских высказываний и художественных проектов, работающих с проблематикой взаимодействия центра и периферии, локального и глобального, – проблематикой, особенно актуальной для незападных арт-сообществ и деколониальных проектов (Володина А.В. Вернакулярное в культуре: общий язык локального опыта // Актуальные проблемы теории и истории искусства: Сб. науч. статей. Вып. 12 / Под ред. А.В. Захаровой, С.В. Мальцевой, Е.Ю. Станюкович-Денисовой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2022. С. 642–653). Смежная линия концептуализации взаимодействий людей и среды, которую разрабатывает А.В. Володина, связана с экологической проблематикой взаимообусловленных внутрисредовых отношений между человеческим и нечеловеческим. В частности, эта проблематика раскрывается через понятия внимания и видения. Стремясь последовательно сохранять экологическую оптику, автор предлагает исследование слабого внимания, не тяготеющего ни к активному, ни к пассивному состоянию, что позволяет точнее описать и смоделировать новые способы взаимодействий человека и «пейзажа», когда последний оказывается не только фоном или шумом. Пространство искусства может служить здесь своего рода экспериментальной площадкой для практики этих взаимодействий (Володина А.В. Экологии слабого внимания // Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре. 2022. № 3 (143). С. 49–58). Свою исследовательскую работу В.А. Маслова сочетала с организуемыми ею масштабными образовательными проектами на основе платформы Science.me, созданной совместно с А.С. Крутовой (Московской). Среди обсуждавшихся тем особо следует отметить проблемы экологии, развития технических средств и создания ими новых реальностей, бросающих вызов привычным способам освоения и концептуализации окружающего мира, а также влияния этих процессов на современный образ культуры и искусства. Общей теоретической рамкой изысканий выступает антиэссенциализм, подрывающий веру в незыблемость и надысторичность эстетических, искусствоведческих и прочих категорий. Результаты проведенных обсуждений планируется обобщить и опубликовать. А.С. Крутовой (Московской) осуществлялся исследовательский проект «Специфика взаимодействия генеративного и традиционного искусства». Он охватывает как теоретическую, так и практическую кураторскую деятельность в области образования. Результаты исследования предполагается опубликовать в виде отдельных статей. Проведено исследование на тему функции отрицания в постгуманизме. Анализ логической и лингвистической роли отрицания в некоторых современных философских проектах осуществлен Н.Р. Шароповой с опорой на психоаналитическую теорию, в которой предлагается разработанная классификация модифицированных отрицаний. Основным инструментом анализа выступила модифицированная логика психоаналитика М. Вапперо. Рассматриваются также и классические модификации отрицания у Фрейда и Лакана. Центральный вопрос исследования – как интерпретировать отрицание человеческой апелляции к нечеловеческому, философии к нефилософии, мыслительного акта к немыслимому? Предпринятый анализ приводит к выявлению неочевидных аспектов актуальных философских течений, предполагающих опору на «темное» и «маргинальное», расположенное, по мнению авторов подобных концепций, за пределами «ясного» философского дискурса, который они таким способом пытаются «разомкнуть». Предлагается критический и альтернативный взгляд на решение поставленной этими подходами проблемы. Проделанное исследование затрагивает широкий круг концептуальных вопросов и может быть успешно применено в области современной эстетики (Sharopova N.R. The Nonthinkable, the Nonhuman, the Nonphilosophical: On the Function of Negation in Posthumanism // Russian Studies in Philosophy. 2022. Vol. 60. No. 3. P. 186–204). Проведен анализ концепций философов, работающих в рамках философии антропоцена, с целью определить статус понятий глобальности и планетарности для описания текущей экологической ситуации, которая приводит к переопределению содержания гуманитарных дисциплин, включая эстетику. Глобальность – описательный термин, соединяющий в себе философские, научные и визуальные течения, рассматривающие мир как однородную сферу, в процессе исследования которой наблюдатель оказывается исключенным из него и дематериализованным. Точкой отсчета становления глобальности как преобладающей онтологической и эпистемологической парадигмы является научная революция Нового времени (Б. Латур). Планетарность, напротив, предполагает осмысление природы в виде сложной, динамичной и постоянно производящейся среды, в которой каждый актор играет свою продуктивную роль посредством взаимодействия с другими участниками процесса образования новых форм (Г. Спивак, П. Рид). Планетарность демонстрирует отсутствие линейного опосредования природных процессов и предлагает рассматривать их с точки зрения динамики и сложного взаимодействия организмов на различных уровнях (Д. Харауэй). Рассмотрение существования как планетарного также позволяет «приземлить» субъекты исследования, включая само человечество, и признать их включенность в материальные процессы создания, разрушения, пересборки и воспроизведения природных сцеплений (Узарашвили Л.М. Состояние Антропоцена: от онтологии глобальности к планетарному существованию // Междунар. журн. исслед. культуры. 2022. № 2 (47). С. 107–119).
1.2. Историко-эстетические основы художественной практики (Бычков В.В., Маньковская Н.Б., Кормин Н.А.) Объектом исследования явилось соотношение эстетики и метафизики, эстетики и герменевтики; творчество теоретиков и практиков немецкого и французского романтизма и символизма; позднего И. Канта. Предметом исследования стало выявление у всех исследуемых авторов эстетической проблематики. Актуальность исследования связана с выявлением тех системообразующих философско-эстетических идей романтиков и символистов, которые оказали приоритетное влияние на эстетику и искусство XX–XXI веков, не утрачивая своей актуальности и сегодня. Новизна подтемы сопряжена с введением в отечественный научный оборот ранее не изученных эстетических аспектов теории позднего Канта, немецкого и французского романтизма и символизма в контексте их соотношения с метафизикой и герменевтикой. Цель исследования – реконструкция эстетики романтизма и символизма, являющейся по сути имплицитной, то есть практически данной, на основе теоретических суждений и художественной практики ее наиболее репрезентативных представителей; анализ способов обоснования категории эстетического у Канта. Особый вклад авторов подтемы заключается в том, что работа выполнена на оригинальном материале как теоретических высказываний изучаемых авторов и анализа ими различных видов и жанров искусства, так и их поэтического, прозаического, драматургического творчества. Многоаспектность проведенного исследования предопределила применение ряда методологических подходов: философско-эстетического, искусствоведческого, компаративистского, междисциплинарного. Возможность практической применимости результатов исследований по подтеме связана с их использованием как в дальнейшей научной работе по данной проблематике, так и в лекционных курсах для студентов и аспирантов, специализирующихся в области эстетики и искусствознания. Важнейшими результатами исследований, проведенных в 2022 году, является выявление и анализ магистральных тем и проблем в эстетике романтизма и символизма, анализ условий возможности эстетического у И. Канта. В подтеме представлен современный взгляд на эстетику немецких и французских романтиков как значимых представителей романтизма в целом. На основе сопоставительного анализа прослежена как общность, так и специфика их концепций искусства, прекрасного, символа, художественного образа. Раскрыты философско-эстетические истоки романтизма в Германии и Франции, сделан акцент на метафизической сущности искусства как основополагающей для эстетики романтизма в целом. Проведен предметный анализ современного звучания эстетических взглядов Ф. Шлегеля и А. де Виньи. На материале их литературных произведений выявлена художественная специфика романтизма. Показано, что философским фундаментом поэтического сознания немецких романтиков и одним из теоретических источников эстетики символизма стала эстетика раннего Шлегеля. В своей эстетике он продолжает традиции немецкой классической философии, акцентируя особое внимание на принципах прекрасного и возвышенного в искусстве. Красоту, как и нравственность, Шлегель считает изначально присущей человеку, который наряду с нравственным имеет и «эстетический императив». В качестве «трансцендентального фактора» красота основывается на незаинтересованном удовольствии и являет собой идеал, к которому в свое время приблизилось древнегреческое искусство и стремления к которому так не хватает искусству современному. Высшая красота органична («растительна») как природа; два основных «элемента» составляют суть красоты: «явление» и «благо». Прекрасное в широком его понимании охватывает и возвышенное. Шлегель обращает особое внимание на безобразное как эстетическую категорию, противостоящую прекрасному и возвышенному, дает набросок будущей теории безобразного. Он связывает безобразное с животным началом человека и показывает, что оно базируется на отвратительном, мучительном, чудовищном, «нищем хаосе» бытия, манифестируя собой абсолютное отрицание. Центральным эстетическим принципам – прекрасному и возвышенному – противостоят два типа безобразного: собственно безобразное и «возвышенно безобразное». Одной из главных составляющих культуры как гуманитарного фактора Шлегель считает искусство и усматривает три типа культуры: естественную, органично вырастающую на основе мифологии (достигшую высокого уровня в Античности), искусственную, созидаемую на основе рассудка по эстетическим законам (новоевропейская), и эстетическую, под которой имеется в виду особый акцент в культуре на эстетической сущности, на художественности. Шлегель убежден, что дальнейшее позитивное развитие культуры и искусства возможно только под управлением «правильной» эстетической теории, начала которой он усматривает у своих современников (Бычков В.В. Философия искусства раннего Фридриха Шлегеля // Худож. культура. 2022. № 1. С. 52–79). Выявлена специфика эстетической позиции позднего Шлегеля, рассматривающего философию и поэзию (так он обозначает практически всё художественно выраженное искусство, включая и литературу) как две важнейшие составляющие духовной культуры человека. В его понимании они тесно связаны как разные пути выражения божественной истины и красоты. Искусство и философия принадлежат софийной сфере, только философия стремится разделить истину и красоту, а искусство выражает их в единстве. Философия как часть прозы ориентирована на понятия и «определенное», поэзия – на созерцание, образное выражение и «неопределенное». Проза, в том числе философия, сообщает, поэзия изображает. Философию и поэзию объединяет «трансцендентальный взгляд на вещи», выраженный в разной форме. Шлегель различает экзотерическую и эзотерическую поэзию. Первая ограничивается выражением красоты в человеческой жизни, вторая стремится выразить сущностные основания мира в целом. В поэзии Шлегель рассматривает три аспекта подхода к выражаемому предмету: вымысел, изображение и вдохновение. Особое внимание он уделяет философскому отношению искусства ко времени и вечности, их диалектической связи в художественной практике, осмысливая вечность как полноту прошлого, настоящего и будущего времен. Творчеством каждого художника руководит лично его «великая идея», созерцая которую он стремится выразить ее в образах своего искусства. Главную задачу философии и искусства Шлегель видит в приближении человека к божественной сфере (Бычков В.В. Studia humaniora, или Духовно-эстетический смысл искусства у зрелого Фридриха Шлегеля // Вопр. философии. 2022. № 9. С. 128–139). В результате реконструкции эстетики Альфреда де Виньи, одной из ключевых фигур зрелого этапа развития французского романтизма, была выявлена специфика его эстетических взглядов и литературного творчества, свидетельствующая об оригинальности позиции де Виньи в контексте эстетики французского романтизма. Разделяя основные принципы последней, связанные с убежденностью в самоценности искусства, приоритетном значении художественного совершенства, принципов идеализации и символизации, а также с повышенным интересом к национальным истокам художественного творчества, к характеру романтического героя – чувствительного, страстного, меланхоличного и при этом эгоцентричного, де Виньи придал им романтически-героическую окраску философии стоицизма, определяющей смысловую доминанту его творчества и присущую ему ауру мужественной сдержанности. Его размышления о правде и вымысле в искусстве, художественном образе и символе, особенностях исторического романа, характере романтической драмы, фигуре поэта-изгоя во многом проложили путь дальнейшей разработке этих сюжетов как в теоретическом плане, так и в художественной практике. Большинство героев его насыщенных символикой пьес, романов, поэм – отмеченные трагическим мироощущением самоуглубленные гордые одиночки, стоически претерпевающие выпадающие на их долю невзгоды, но неспособные избежать фатального исхода. Сам автор считал себя «эпическим моралистом», сосредоточенным на проблемах чести, долга и совести. Другая отличительная черта позиции де Виньи – не только интерес к национальной истории, но и непосредственное обращение к ее перипетиям в художественном творчестве, а также концептуализация путей осмысления истории в искусстве. Мощная символика его произведений, их высокая художественность, как и глубинное понимание трагичности судьбы художника, по существу, проклятого поэта, оказали существенное воздействие на эстетику и поэтику символизма. Не менее сильным оказалось влияние философско-эстетических идей де Виньи о заброшенности человека в существование, трагичности его удела, безысходном одиночестве, неизбывной тоске, отчаянии, нашедших воплощение в пессимистической тональности многих его произведений, на творчество французских экзистенциалистов и их последователей в XX–XXI веках (Маньковская Н.Б. Стоицизм одинокого волка. Романтическая эстетика Альфреда де Виньи и ее литературные абрисы. Статья первая // Худож. культура. 2022. № 1. С. 10–51; Маньковская Н.Б. Стоицизм одинокого волка. Романтическая эстетика Альфреда де Виньи и ее литературные абрисы. Статья вторая // Худож. культура. 2022. № 3. С. 10–37). Прослежены пути влияния эстетики романтизма на творчество одного из основателей эстетики французского символизма Шарля Бодлера. Проведена реконструкция его художественной критики, свидетельствующая о многогранности творческого кредо Бодлера, рельефно оттеняющая те магистральные линии, которые мощно звучат в его поэзии и эстетике. Показано, что в его суждениях о литературе, живописи, скульптуре, музыке ощутима сложность его позиции как предтечи поэтики символизма, автора знаменитых «Цветов зла» и в то же время приверженца многих романтических эстетических принципов. В своей критике Бодлер оперирует такими ключевыми эстетическими понятиями, как искусство, символ, духовность, соответствия, суггестия, идеал, возвышенное, прекрасное, гармоничное, безобразное, вкус, воображение. Совокупность эстетических взглядов Бодлера позволила ему заложить основы символистской эстетики, ставшие для французских символистов программными (Маньковская Н.Б. Шарль Бодлер как художественный критик // О Бодлере – и Бодлер. Коллективная моногр. по итогам науч.-практ. конф. с междунар. участием «Бодлер–2021». М.: Лит. ин-т им. А.М. Горького, 2022. С. 34–56). В подтеме раскрыты способы обоснования фундаментального понятия эстетической науки – эстетического в философии Канта. Рассмотрены такие аспекты этой проблемы, как содержание трансцендентальной философии, в которой разум предается сугубо эстетическому занятию – рисует для самого себя строение целого; конгруэнтность условий произведения искусства априорной «выполнимости» чувств; понимание категории прекрасного под знаком эстетической интенции cogito; анализ того, как художник соединяет эстетические стороны вещи в себе с несоизмеримыми мирами в произведении искусства. Показано, что эстетическое у Канта существует в некоем универсальном пространстве, которое задается трансцендентальным как «последней основой», светящейся смыслом. Выявлены особенности кантовской «Критики чистого разума», которые способствуют методологическому обретению идентичности эстетического, порождаемой посредством перехода к гармонии высших познавательных способностей. Они задают перспективу понимания того, как возможно искусство, и заявляют о себе в специфическом переживании цвета и идеальности совершенства. Трансцендентальная эстетика, внутри которой формируются первые смысловые образы эстетики как науки и культурной формы, как сингулярного априори истории искусства, а также структуры колористического дискурса критицизма, осуществляет редукцию всякой объективности цвета и выявляет существенные структуры его субъективного переживания. Продемонстрировано, каким образом Кант одним чисто трансцендентальным ритмом размышления в первой «Критике» выявил условия возможности эстетического и поднял вопрос о том, что делает возможным все искусство. В случае колористики важна трансцендентальная топика, когда составляется рефлексивное определение того места, куда следует отнести сравниваемые представления о цвете (мыслятся ли они чистым рассудком или даны в явлениях чувственности? влияет ли познавательная способность на представление о цвете?) (Кормин Н.А. И. Кант: как возможно эстетическое? // Философия и культура. 2022. № 4. С. 60–112. [Электронный ресурс] URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=37815). В подтеме показано, что в «Критике чистого разума» понятие совершенства анализируется вне трансцендентальной эстетики, где дается более или менее определенное описание совершенства, имеющее непосредственное отношение к эстетической грани трансцендентального смысла мира. Исключительная важность исследуемой категории для понимания кантовской эстетики связана с тем, что метафизика совершенства у позднего Канта позволяет переосмыслить критический подход к выявлению структур эстетической способности суждения в третьей «Критике» (Кормин Н.А. Кантовская «Критика чистого разума»: эстетика внутри и вне трансцендентальной эстетики // Философия и культура. 2022. № 9. С. 28–86. [Электронный ресурс] URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=38829). Выявлены различные аспекты соотношения эстетики и метафизики, эстетики и герменевтики. Проанализирована принципиальная роль эстетики, обладающей высшим априорным принципом, как одного из способов самопостроения метафизики, а не просто раздела психологии или теории искусства. Раскрыта специфика пострецептивного герменевтического метода в философии искусства ключевых фигур французского символизма – Ш. Бодлера, у которого она связана с концепцией соответствий горнего и дольнего миров, М. Метерлинка, где она обусловлена культом метафизического молчания в качестве художественного приема, П. Клоделя, представляющего католическую линию в эстетике французского символизма, Ж. Пеладана, критика официального католицизма, интерпретирующего искусство в мистико-эзотерическом ключе, А. Жида постсимволистского периода как критика творчества символистского типа. Показано, каким образом эта специфика, сопряженная с различиями в эстетических воззрениях и творческих позициях авторов, определяет оригинальность их интерпретаций литературы, изобразительных искусств, музыки, театрального искусства (Маньковская Н.Б. Пострецептивный герменевтический метод в эстетике французского символизма // Эстетика и герменевтика. Сб. к 60-летию кафедры эстетики МГУ: сб. ст. / Отв. ред. Е. А. Кондратьев. М.: МАКС Пресс, 2022. С. 32–35). Научные труды сотрудников группы имеют актуальное значение для развития философской эстетики и практических и прикладных сфер ее применения.
1.3. Эстетическая мысль и советское культурное наследие (Долгов К.М.) В продолжающейся серии статей, посвященных деятелям советского периода и воспоминаниям о встречах с ними, в частности А.А. Зиновьеву, Р.И. Рождественскому и А.А. Тарковскому, раскрывается сложнейший и самобытный процесс творчества в таких разных областях, как философия, поэзия и кинематограф. На конкретном материале наглядно показано, что идеи, выдвигаемые мыслителями и художниками, не всегда поддаются общепринятому, однозначному и тем более прямолинейному истолкованию. В каждом конкретном случае выявляется внутренняя – глубинная – диалектика творческой мысли, правильно понять которую можно лишь спустя время, занимающее иногда целую эпоху (Долгов К.М. Величие пророка и изгнанника. О моих беседах с А.А. Зиновьевым // Вопр. философии. 2022. № 10. С. 18–28). Переиздана книга о неотомизме, в которой эстетической проблематике уделяется немалое внимание. В книге дается анализ одного из наиболее влиятельных направлений современной западной философии. Автор рассматривает философскую метафизику неотомизма, его онтологию и гносеологию, эстетические и социально-политические воззрения наиболее видных его представителей. Изложение идей неотомистов дополнено критикой их тенденциозной версии материалистической диалектики и теории познания. Особое внимание уделено изменениям, происходящим в философии католицизма в ХХ столетии (Долгов К.М. Диалектика и схоластика: Критический анализ философии неотомизма. Изд. 2. М.: URSS, 2022. 160 c.). Написаны и готовятся к печати монография «Очерки о православии» (20 а.л.) и новая книга воспоминаний.
1.4. Философский анализ современной авангардной музыки (Липов А.Н.) В серии научных публикаций продолжено исследование современной авангардной музыки. В фокусе внимания – творчество Джона Милтона Кейджа, американского авангардного композитора начала ХХ века, музыкального теоретика, пионера в области алеаторики в электроакустической музыке. В философско-эстетическом ключе анализируется «художественно-теоретическое» наследие композитора и показывается, каким образом его творчество проблематизировало художественные изобретения в музыке, размыв границы между художественными выразительными формами, а его наследие стало не только междисциплинарным, но и трансдисциплинарным. Новации Кейджа далеко выходят за границы музыки: они приводят к парадигмальным сдвигам во всех областях современного американского искусства (Липов А.Н. Джон Милтон Кейдж. Взгляд на самого известного композитора американского музыкального авангарда ХХ в. // Культура и искусство. 2022. № 7. С. 68–81. [Электронный ресурс] URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=36139). В переводах с немецкого исследуется проблема умирания, траура и пасхального образа смерти – явлений и понятий, относимых к фундаментальным элементам в теории и истории культуры. Существующие формы конечной фазы жизни осмысляются в религиозных верованиях с целью гуманизации ритуалов смерти, ориентированных на существующие культурные и религиозно-идеологические различия между христианскими традициями (Липов А.Н., пер. с нем.: Пингера К. «В смерти он растоптал смерть!» Умирание, траур и пасхальная вера в восточноправославной традиции // Вестн. славянских культур. 2022. № 63. С. 89–106).
СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ
1. Перечень опубликованных книг
Бычков В.В. Эстетика. М.: Кнорус, 2022. 528 с. 500 экз. ISBN 978-5-406-09246-0.
2. Перечень статей, опубликованных по теме государственного задания
3. Перечень прочих опубликованных работ
2. ТЕМА НИР: «ВСЕМИРНАЯ ФИЛОСОФИЯ: ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ И СИСТЕМЫ (ЭЛЕКТРОННАЯ ФИЛОСОФСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ)»
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ ОТЧЕТА О НИР 2.1. Эстетика и искусство (Бычков В.В., Маньковская Н.Б.)
Показано становление эстетики как науки в европейско-средиземноморском ареале в двух основных парадигмах: имплицитной, когда эстетические представления формируются внутри различных дисциплин (филологии, философии, риторики, теории искусства и т.п.), и эксплицитной, когда появляется собственно наука эстетики со своим предметом и своими категориями. Выявлено смысловое поле эстетики и ее фундаментальные категории: эстетическое, вкус, прекрасное, возвышенное, трагическое, искусство. Дано развернутое многоуровневое определение эстетики, суть которого сводится к следующему: эстетика – это наука о неутилитарных субъект-объектных отношениях, в результате которых субъект в процессе конкретно-чувственного восприятия особого класса объектов или их созидания достигает абсолютной личной свободы и полноты бытия, сопровождающихся духовным наслаждением; это наука о таком опыте освоения реальности, который основан на созерцании или выражении в чувственно воспринимаемой форме абсолютных ценностей, не поддающихся адекватному словесно-понятийному выражению, но явленных субъекту в переживании им сопричастности полноте бытия (Бычков В.В., Маньковская Н.Б. Эстетика // Электронная филос. энциклопедия. 2022. Вып. 14. [Электронный ресурс] URL: https://www.elenph.org/individual?uri=https%3A%2F%2Flitvinovg.pro%2Ftext_structures%23elenphArticle%2F2022_t_14_bychkov_mankovskaya_estetika). Представлена концептуальная сущность искусства, дан анализ исторического формирования понятия и предмета искусства. Выявлены основные принципы искусства: мимесис, художественный образ, художественный символ, стиль и др. Показаны основные стилистические этапы развития европейского искусства, представлены некоторые неклассические принципы возникновения искусства в период техногенной цивилизации. В результате выявлено, что искусство – это событие наиболее полного исторически данного выражения в чувственно воспринимаемой форме эстетического опыта, которое полностью реализуется в духовном мире эстетически подготовленного субъекта, имеющего установку на эстетическое восприятие и в адекватной ситуации восприятия им художественно значимых произведений искусства. К таковым эстетика относит произведения, созданные по принципу образно-символического отображения или выражения любой реальности (метафизической, духовной, природной, материальной, рукотворной, социальной, психической и т.п.), позволяющих реципиенту проникнуть в смысловые глубины выражаемой реальности, отображаемого предмета, духовного мира художника или самого произведения, недоступные для познания и постижения никакими другими средствами и простирающиеся нередко далеко за пределы самого отображаемого явления и выражающих его образов. В процессе этого события реципиент приобретает новое, как правило невербализуемое, знание, возводится на иные, необыденные уровни бытия, в идеале достигает гармонии с Универсумом и ощущения полноты бытия. Свидетельством реализации события искусства является эстетическое наслаждение, испытываемое реципиентом в процессе и результате восприятия произведения (Бычков В.В., Маньковская Н.Б. Искусство // Электронная филос. энциклопедия. 2022. Вып. 16. [Электронный ресурс] URL: https://www.elenph.org/individual?uri=https%3A%2F%2Flitvinovg.pro%2Ftext_structures%23elenphArticle%2F2022_t_16_bychkov_mankovskaya_iskusstvo).
СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ
1. Перечень статей, опубликованных по теме государственного задания 1. Бычков В.В., Маньковская Н.Б. Эстетика // Электронная филос. энциклопедия. 2022. Вып. 14. [Электронный ресурс] URL: https://www.elenph.org/individual?uri=https%3A%2F%2Flitvinovg.pro%2Ftext_structures%23elenphArticle%2F2022_t_14_bychkov_mankovskaya_estetika 2. Бычков В.В., Маньковская Н.Б. Искусство // Электронная филос. энциклопедия. 2022. Вып. 16. [Электронный ресурс] URL: https://www.elenph.org/individual?uri=https%3A%2F%2Flitvinovg.pro%2Ftext_structures%23elenphArticle%2F2022_t_16_bychkov_mankovskaya_iskusstvo |
|||||
|
 |
|
    |
|
